Мастер, побойтесь Бога, что я могу вам сделать?
Что могу предложить за свои слова?
Мастер, одна дорога — крест и печаль близ тела,
Меч, мешок палача, в коем голова.
Мастер, побудьте в сказке, не бейтесь в стену.
Если не быть мне фокусником, то кем?
Мастер, подайте краски — будем творить ступени,
Что поведут исходом из этих стен.
Мастер, я вижу тени, Мастер, я вижу плети.
Я ощущаю вязкий водоворот.
Нет кислорода, Мастер, всё растворилось, где ты?
Мастер, одна дорога —
на эшафот.
***
Проблема в том, что я не напишу вам письма.
Я не оставлю записки на пыльном кресле.
Пусть будут прокляты чёртовы небеса,
Пусть будет проклято это звучанье сердца.
Я не стремлюсь лезть на плаху, на пьедестал,
Я не стремлюсь разбегаться и прыгать вниз.
То, что ты сам в себе сОздал — или создАл
Есть тот единственный верный векам механизм.
То, что в тебе слепили осколки бед —
Есть лишь осколки бед — в переводе — прах.
То, чем ты жил, чем ты выдержал свой протест,
То есть единственный Бог твой и твой монах.
То, чем ты жег себя, пламенем жрал мосты,
То, чем ненасытно ты резал плоть.
То — лишь обрезки памяти, что пусты,
Что не сумеют убить или уколоть.
То, чем ты жрешь сам себя, повалясь к земле,
Есть твой единственный слоган из всех речей.
Если же смерть растворена в воде,
То, что течёт в твоем слове, мой друг,
Ручей.
p.s. Суть в том, что я тут немного эммм повздорила с господином с весёлой фамилией. Терпеть не могу такие моменты короче. Чувствую себя как тогда, с Тарадиным, однако тот хмырь был жесток: до слез довел, нахуй послал, а в ЧС не кинул, ублюдок. Лучше бы кинул. Блять. Но вот с Тарой я совсем не хотел общаться, а сейчас я валяюсь на диване, смотрю Блэкпул, охуеваю от его охуенности, а в каждом перерыве скулю как побитая собака.
Противное чувство, если что.
Что могу предложить за свои слова?
Мастер, одна дорога — крест и печаль близ тела,
Меч, мешок палача, в коем голова.
Мастер, побудьте в сказке, не бейтесь в стену.
Если не быть мне фокусником, то кем?
Мастер, подайте краски — будем творить ступени,
Что поведут исходом из этих стен.
Мастер, я вижу тени, Мастер, я вижу плети.
Я ощущаю вязкий водоворот.
Нет кислорода, Мастер, всё растворилось, где ты?
Мастер, одна дорога —
на эшафот.
***
Проблема в том, что я не напишу вам письма.
Я не оставлю записки на пыльном кресле.
Пусть будут прокляты чёртовы небеса,
Пусть будет проклято это звучанье сердца.
Я не стремлюсь лезть на плаху, на пьедестал,
Я не стремлюсь разбегаться и прыгать вниз.
То, что ты сам в себе сОздал — или создАл
Есть тот единственный верный векам механизм.
То, что в тебе слепили осколки бед —
Есть лишь осколки бед — в переводе — прах.
То, чем ты жил, чем ты выдержал свой протест,
То есть единственный Бог твой и твой монах.
То, чем ты жег себя, пламенем жрал мосты,
То, чем ненасытно ты резал плоть.
То — лишь обрезки памяти, что пусты,
Что не сумеют убить или уколоть.
То, чем ты жрешь сам себя, повалясь к земле,
Есть твой единственный слоган из всех речей.
Если же смерть растворена в воде,
То, что течёт в твоем слове, мой друг,
Ручей.
p.s. Суть в том, что я тут немного эммм повздорила с господином с весёлой фамилией. Терпеть не могу такие моменты короче. Чувствую себя как тогда, с Тарадиным, однако тот хмырь был жесток: до слез довел, нахуй послал, а в ЧС не кинул, ублюдок. Лучше бы кинул. Блять. Но вот с Тарой я совсем не хотел общаться, а сейчас я валяюсь на диване, смотрю Блэкпул, охуеваю от его охуенности, а в каждом перерыве скулю как побитая собака.
Противное чувство, если что.